Если ли близнецы у Вселенной

Даже построение полной и точной картины эволюции нашей Вселенной не снимет всех вопросов об устройстве мира. Наверняка останется вопрос: что было до начала расширения Вселенной? И если в будущем она снова сожмется, то что с ней станет потом? Строго говоря, наука не обязана искать ответы на такие «некорректные» вопросы, поскольку она основывается на опыте изучения только нашего мира.

Однако человеческий разум не может этим удовлетвориться, и возникают модели, описывающие картину мира до Большого Взрыва или после момента будущего сжатия.

 Одна из них — «многолистная модель Вселенной». Согласно ей, Большому Взрыву предшествовало сжатие предыдущей Вселенной, а после максимального сжатия нашей Вселенной снова произойдет Большой Взрыв (речь идет о закрытой Вселенной). Если воспользоваться образом, который предложил академик Сахаров, вечно перелистываются страницы бесконечной книги бытия. Казалось бы, такая картина снимает «некорректные» вопросы. Однако из второго начала термодинамики (как и все фундаментальные законы природы, оно должно быть справедливо в любом из миров) вытекает, что радиус Вселенной возрастает от цикла к циклу. Следовательно,когда-то был самый первый цикл, в котором Вселенная имела минимальный радиус. И опять возникает вопрос — а что было до этого цикла?

Академик Сахаров предположил, что в момент начала первого цикла происходит обращение времени. Иными словами, до этого момента происходит то же самое, что и после него, но только в обратном порядке. Поскольку при обращении времени меняют направление все процессы, обитатели каждой Вселенной (если они есть) живут в твердом убеждении, что время течет в единственно возможную сторону — из прошлого в будущее.

Еще один «некорректный» вопрос звучит так: почему параметры нашего мира именно таковы, каковы они есть? Почему пространство имеет 3 измерения, а не 2 или 15, почему заряд электрона равен именно 1,6021892*10^-19 кулона? И на этот вопрос можно предложить ответ — гипотезу Мега-Вселенной, то есть предположение, что одновременно образовалось огромное количество разных миров с разными условиями (в частности, с разным числом пространственных измерений, а может быть, и с несколькими осями времени). Нашему же изучению доступен тот единственный мир, в котором возможно существование разумной белковой жизни (антропный принцип).

Такие грандиозные картины изменений пространства и времени поражают воображение. Однако модели Вселенной, о которых рассказывает академик Сахаров, интересны не только сами по себе. Они с еще одной стороны характеризуют мировоззрение этой необыкновенной личности. Стремление понять, что происходило до «Момента Сотворения Мира», убежденность в том, что возможно, выражаясь словами Андрея Дмитриевича, «неограниченное научное исследование материального мира и пространства-времени», говорят о его вере в человеческий разум — вере, заставляющей вспомнить о титанах Возрождения. Более того, Андрей Дмитриевич пишет о гипотезе, согласно которой разум способен передавать информацию своим потомкам из будущих циклов, отделенных от него периодами сверхплотного сжатия и Большими Взрывами. Как выдающийся физик, Андрей Дмитриевич не мог не понимать, насколько маловероятна такая возможность, и все же мечтал о ней — ведь тогда перед лицом вечности человеческая жизнь приобретает особый смысл. Не это ли ощущение ответственности перед вечностью помогло ему сделать свой нравственный выбор?

Американский физик С.Вейнберг, на книгу которого «Первые три минуты» ссылается академик Сахаров, писал: «Попытка понять Вселенную — одна из очень немногих вещей, которые чуть приподнимают человеческую жизнь над уровнем фарса и придают ей черты высокой трагедии». Читая «Воспоминания» академика Сахарова, понимаешь, что «черты высокой трагедии» были присущи не только его гуманистической деятельности, но и его научному поиску.

С сайта http://kosmo-site.ru/