2740 В бурную эпоху, когда «Россия молодая мужала с гением Петра», одним из многочисленных нововведений царя-реформатора стало издание первой русской печатной газеты. 16 декабря 1702 года Петр I подписал указ, вместивший всего две, но весомые фразы:
«Великий государь указал: по ведомостям о военных и всяких делах, которыя надлежат для объявления Московскаго и окрестных Государств людям, печатать куранты, а для печати тех курантов ведомости, в которых приказах, о чем ныне какие есть и впредь будут, присылать из тех приказов в Монастырский приказ без мотчания (не мешкая, без промедления. — Прим. Д. Р.), а из Монастырскаго приказа те ведомости отсылать на Печатный двор. И о том во все приказы послать из Монастырскаго приказа памяти». (Здесь и далее указы и другие документы, в том числе и отрывки из газеты «Ведомости», цитируются с сохранением грамматических и иных особенностей оригиналов.)
Из указа следует, что сбор исходных материалов для газеты возлагается на органы центрального управления России — приказы. Но возникает закономерный вопрос: почему в указе говорится о печатании неких курантов, а не газеты? Объяснение простое: слово «газета» появилось в русском языке много позже. В 1809 году стала издаваться «Северная почта» — официальный орган почтового департамента Министерства внутренних дел, в подзаголовке которого впервые стояло слово «газета».
Вначале «Ведомости» печатали лишь в Москве на Печатном дворе, а с 1711 года — в Москве и Петербурге. В 1722 году издание газеты вновь переводится в Москву. Здесь ее редактировал Федор Поликарпов, а петербургскую с 1711 года — директор Петербургской типографии Михаил Аврамов; в 1719 году его сменил сотрудник Коллегии иностранных дел Борис Волков.
В ту пору редакторы газеты (как, впрочем, и сегодня) занимались не только творчеством, но и массой организационных дел. Тому свидетельство — переписка Б. Волкова с типографией. Любопытно письмо, в котором он требует ускорить выпуск очередного номера, поскольку запоздавший номер читатели «не почтут за новости, но за какой-либо меморий для гисториков». Звучит вполне современно.
Среди аргументов, с помощью коих Волков пытался воздействовать на типографию, была и ссылка на мнение государя о «Ведомостях»: «Сии куранты нравны его императорскому величеству, который сам соизволит их прочитывать и погодно собирать, яко всекуриозный в литературе монарх». (В XVIII веке слово «куриозный» использовалось не только в значениях «примечательный», «интересный», «редкий», но и «любознательный».)
Подробнее см.: http://www.nkj.ru/archive/articles/9324